Новый год

 

Надо честно признать – наши предки были мудрее нас. Трудно точно указать причины этого. Наверное, жили они ближе к миру, к природе, к Богу, а современная жизнь, хоть и дает нам возможность летать быстрее собственного визга на сверхзвуковых самолетах, но, сокращая для нас пространство и время, не делает нас ближе друг к другу, к вещам и событиям. Но одно точно – наши предки жили как-то глубже. И по этому поводу не надо ныть, надо у них учиться. Вернуть прошлое невозможно, но научиться-то чему-нибудь мы ведь можем.

Вот собираемся мы встречать Новый год, и не просто какой-нибудь, а новый век и новое тысячелетие. Подумаем хотя бы об этом. Новый год можно встречать в разное время года. Очень естественно, например, встречать его весной: природа просыпается от зимы, начинается новый цикл жизни. Весь год при этом раскладывается на естественные фазы жизни любого существа: весна – рождение, первые клейкие листочки отрочества, цветение юности; лето – бурная, жаркая пора жизни, труды в поте лица и отдохновение короткими ночами; осень – пора плодоношения и увядания, «время собирать камни»; и, наконец, зима – погружение в сон и смерть. А затем – все сызнова: рождение, жизнь, умирание и смерть. Новый год весною – это очень естественно. Он и был когда-то 1 марта, и у многих народов он именно весною празднуется.

Но можно праздновать Новый год и осенью: окончание годового цикла работ, сбор плодов и подведение итогов, – цыплят ведь по осени считают, – это самое время окончить год и начать новый отсчет. Да его и праздновали когда-то в России 1 сентября, и сейчас именно в этот день начинается новый год и в Церкви, и в учебных заведениях. Но самое интересное, на мой взгляд, заключается в том, как в этом случае выглядит «цикл жизни» в году. Год начинается с осени, с умирания, – а ведь что есть наша земная здешняя жизнь, как не умирание? – и далее следует зима: холод, мрак небытия. Но затем приходит весна, Пасха, всеобщее Воскресение, и, наконец, – лето, жизнь: «Благослови венец лета благости Твоея, Господи!» – вечная жизнь венчает Лето Господне. Умирание – смерть – воскресение – жизнь, – это цикл подлинно христианский. Новый год весною – это, действительно, очень естественно, но именно потому несколько по-язычески, а вот Новый год с осени – это символика христианского благовестия.

Почему же мы празднуем Новый год 1 января? Это среди сезона, притом зимнего сезона, когда ничего поворотного, рубежного не происходит. Я, честно говоря, точно не знаю причин такого странного выбора, но единственная догадка, которая у меня есть такова: по всей видимости, Западная Европа, откуда Петр Великий заимствовал для нас эту дату, решила приблизить празднование Нового года к Рождеству Христову. Но начинать год с 25 декабря явно весьма неудобно, поэтому взяли ближайшее первое число. На первый взгляд не такой уж плохой мотив, ведь годы-то мы называем anno Domini, «летами Господними», ведя счет от Рождества Христова. Пусть бы и начинался год от Рождества, такое начало выглядит даже более по-христиански, чем описанное выше осеннее. Однако не так все просто. Во-первых, все-таки не с Рождества начинается в этом случае год, а на шесть дней позже, во-вторых, в России такое начало года имеет еще более существенные последствия. Ведь русская Церковь, в отличие от своих западных самовлюбленных братьев по вере и меньших братьев по разуму, в своем богослужении использует основательный и неизменный иулианский календарь. А потому получается, что в то время как православные верующие готовят себя постом и молитвой к достойному празднованию Рождества, их западные собратья и миллионы сочувствующих россиян уже вовсю ивановскую гудят и развлекаются (12 декабря по церковному счету). А когда рождественский пост подходит к своему напряженному завершению, эта попойка переходит в празднование Нового года (с 18 на 19 декабря в Церкви). Поэтому когда приходит время Рождества (25 декабря), у большинства соотечественников идет уже не первая неделя гульбы. Однако народ у нас крепкий, и он присоединяется и к этому празднованию – «православные мы или нет!» – и еще до окончательного-таки нового (то есть «старого») Нового года он пьет, умирает, но не сдается, хотя это уже 14 января по григорианскому замудренному счету.

Несмотря на то, что речь только что шла о печальной российской действительности, но именно таков и на Западе подлинный смысл празднования Нового года рядом с Рождеством. Смысл первоянварского Нового года только в том, чтобы восполнить недостаток понимания смысла Рождества Христова. Взрывающее весь земной порядок бытия вторжение Божественности, Воплощение Сына Божия, рассекающее и историю, и весь мир, и каждого человека надвое: на смерть и жизнь, на зло и добро, на вечное и временное, на рай и ад, – эта мировая спасительная катастрофа сводится таким вот образом к началу очередного круга человека-белки в заведенном колесе повседневных дел. Не говоря уже о том, что благодаря такой дате Нового года Запад живет в абсурдной ситуации: 25 декабря там отпразднуют 2001-ое Рождество и только через неделю – наступление 2001-ого «лета Господня».

И как раз в этом случае совершенно неожиданным благом оборачивается ненормальное вообще-то раздвоение русского календаря на светский и церковный. Русский человек принуждается тем самым точно определиться, что именно он собирается встречать. Будет ли он торжествовать по поводу начала еще одного круга по стадиону суеты в изматывающем марафоне жизни, или он станет жить перед лицом чуда Боговоплощения. А, кроме того, невольным результатом григорианских каверз является то, что НАШЕ Рождество получается после ИХ Нового года, и 2001-ое Рождество случается, как положено, в 2001-ое «лето Господне».

Хотя, впрочем, и с началом нового тысячелетия Запад нас откровенно подвел. Дело в том, что Петр Великий, перенеся Новый год с 1 сентября на 1 января, принял еще и западное летоисчисление и повелел 1 января 7208 года от сотворения мира праздновать наступление 1700 года от Рождества Христова. Но западные богословы ошиблись в определении даты Рождества, как это теперь точно установлено исторической наукой. А вот русские люди, может быть, и не совсем верно оценивали возраст мира, но вот сведения о Рождестве сохранили более точные, относя его к 5500 году мироздания, а не к 5508 как западная традиция. Это гораздо лучше согласуется с данными науки, и таким образом, мы теперь, встречая 7508 год от сотворения мира, прожили, скорее всего, уже 2008 лет от Рождества Христова. Вряд ли стоит изменять уже ставшее привычным летоисчисление, тем более, что установление точного года рождения Спасителя все-таки проблематично, однако приведенное соображение призвано охладить пыл тех, кто сходит с ума от страшного слова «миллениум». «Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр, – томитесь, как наложницы в гареме», – спел когда-то Высоцкий по другому поводу. Передвигать летоисчисление не нужно, а вот над тем, чтобы восстановить непрерывный, без дырок счет дней иулианского календаря стоит подумать. Ведь именно этот счет дней используется там, где необходимы точные расчеты в истории и в астрономии. Стоит подумать и над тем, чтобы Новый год праздновать в какой-нибудь другой, более подходящий для этого день. Стоит вообще подумать над своей жизнью: как ты живешь и куда ты идешь? Да вот только все недосуг как-то, все дела, дела: то понос, то золотуха, то канализацию прорвало, то на работе денег дали…  А там и помирать пора.